Несмотря на закрытие большинства пунктов скупки металла, криминальные сводки продолжают пестреть фактами разграбления телефонных колодцев, воровства люков и конструкций с частных подворий. Достается и владельцам металлосодержащих грузов, транспортируемых по железной дороге. Даже угроза тюремного заключения не пугает экстремалов, регулярно промышляющих в окрестностях Константиновки воровством из открытых вагонов.
Для правоохранителей не секрет, что уже много лет в городе и его окрестностях действуют бригады “металлистов-каскадеров”, на полном ходу грабящих грузовые вагоны, перевозящие лом и ферросплавы. Нашему корреспонденту удалось пообщаться с бывшим членом подобной группировки, который решил порвать с порочным промыслом. Подробности деятельности мародеров и система организации этого “бизнеса” оказались, поистине, шокирующими. По понятным причинам, наш собеседник пожелал сохранить инкогнито (ст. 26, п. 11 ЗУ “О печатных СМИ в Украине”), поэтому назовем его Павел Ч.
- Павел, что привело Вас в этот незаконный и опасный бизнес?
- Как и большинство - отсутствие работы, денег и социальных перспектив. Началось все в конце 1990-х годов, в эпоху развала Союза, резкого перехода к рыночным отношениям, упадка моральных ценностей и идеалов. Тогда еще пацаном, покинув стены родной школы, я очутился на распутье. Все, чему меня учили, оказалось ненужным и невостребованным. Кочуя с одного предприятия на другое, я долгое время не мог найти постоянного заработка. Зарплата на заводах выплачивалась нерегулярно, Константиновка медленно, но уверенно, умирала. Молодежь уезжала, отправился на заработки и я. Попал на стройку, но работать там довелось недолго, вскоре объект закончили, а строительная контора закрылась, не выплатив мне ни копейки. Домой пришлось добираться попутками и электричками. Однажды, встретив своего приятеля, я пожаловался ему на безденежье. Он и предложил мне заняться выгодным и безопасным (на его взгляд) делом.
- Ваша “карьера” сразу началась с “отработки” вагонов?
- Нет, сначала мы “отрабатывали” бывший завод им. Фрунзе. Под покровом ночи подкрадывались к бетонному забору и через лаз проникали на территорию предприятия. Заплатив немного денег охране, спокойно “тарились” чугунными чушками и шли сдавать их на приемный пункт, благо в городе (в середине 1990-х гг.) их было предостаточно. Получив деньги, возвращались обратно, и так совершали несколько ходок за ночь. В то время подобным способом зарабатывали многие. За ночь можно было сделать 50-70 грн. Однако, время шло, завод постепенно уменьшал производство, и вскоре, испустив последний вздох, разорился. То же происходило и с другими гигантами индустрии.
- Как, в связи с этим, поменялся характер деятельности “металлистов”?
- К концу 1990-х гг. появилось несколько их категорий. Первые - “старатели”, жили на свалках и с помощью самого примитивного инструмента (тяпок и кирок) добывали металл из шлаковых отвалов. Вторую категорию составляли более технически оснащенные охотники - они орудовали металлоискателями и ломиками. В третью группу входили любители легкой наживы, работавшие командами. Объектами их внимания были частные подворья, лифты, памятники, канализационные люки. Четвертую категорию составляли бригады, оснащенные резаками. Они специализировались на разборке больших металлоконструкций, демонтаже задвижек, поливных систем, рельсовых путей. И, наконец, к пятому типу бригад металлистов принадлежала наша, работавшая на железной дороге.
- По какой схеме работали Вы и Ваши “коллеги”?
- Каждый день я приезжал на вокзал, поднимался на мост и сверху изучал содержимое вагонов. Меня интересовали ферросплавы, лом цветных металлов или, на крайний случай, обычный металлолом. Конкуренция была бешеной - по моим подсчетам, на участке Краматорск-Никитовка действовали около десятка бригад по 10-15 человек в каждой. Решив, что в одиночку работать сложнее, я примкнул к одной из них. Схема нашей работы выглядела следующим образом: незаметно проникнуть в вагон, на определенном участке выбросить как можно больше металла, затем собрать и сдать “на точку”. Сначала работали спокойно, но потом начались постоянные облавы. Многие попали в места не столь отдаленные, более осторожные, сорвав солидный куш, ушли в коммерцию. Ведь, реально, за один раз можно было заработать до $1000.
- Принято считать, что деятельность подобных бригад не обходилась без “крыши”...
- С одной стороны, уменьшение конкуренции повышало заработок, но с другой, облавы и увеличение числа охраняемых вагонов, ставило нас в тупик. Поэтому постепенно мы пришли к схеме сотрудничества с некоторыми блюстителями закона. Платили им деньги, а взамен получали информацию о движении грузов и полную уверенность в том, что сможем успешно “отработать” определенный состав. В некоторых случаях охрана находилась прямо в вагоне, пытаясь сохранить его от расхищения. Несколько раз в меня стреляли, приходилось прыгать с поезда на большой скорости. Дважды ломал руку, а сколько было синяков и ссадин - не сосчитать.
Павел Ч. давно отошел от криминального бизнеса, устроился на работу и порвал связи с бывшими подельниками. От прошлого остались лишь воспоминания и утрата веры властям и силовым органам.
- Вся железная дорога Украины поделена между группировками металлистов, - напоследок отмечает он, - у каждой бригады есть “крыша” - люди в погонах. И, чем выше их пост и положение в обществе, тем увереннее себя чувствуют “подопечные”...
Для правоохранителей не секрет, что уже много лет в городе и его окрестностях действуют бригады “металлистов-каскадеров”, на полном ходу грабящих грузовые вагоны, перевозящие лом и ферросплавы. Нашему корреспонденту удалось пообщаться с бывшим членом подобной группировки, который решил порвать с порочным промыслом. Подробности деятельности мародеров и система организации этого “бизнеса” оказались, поистине, шокирующими. По понятным причинам, наш собеседник пожелал сохранить инкогнито (ст. 26, п. 11 ЗУ “О печатных СМИ в Украине”), поэтому назовем его Павел Ч.
- Павел, что привело Вас в этот незаконный и опасный бизнес?
- Как и большинство - отсутствие работы, денег и социальных перспектив. Началось все в конце 1990-х годов, в эпоху развала Союза, резкого перехода к рыночным отношениям, упадка моральных ценностей и идеалов. Тогда еще пацаном, покинув стены родной школы, я очутился на распутье. Все, чему меня учили, оказалось ненужным и невостребованным. Кочуя с одного предприятия на другое, я долгое время не мог найти постоянного заработка. Зарплата на заводах выплачивалась нерегулярно, Константиновка медленно, но уверенно, умирала. Молодежь уезжала, отправился на заработки и я. Попал на стройку, но работать там довелось недолго, вскоре объект закончили, а строительная контора закрылась, не выплатив мне ни копейки. Домой пришлось добираться попутками и электричками. Однажды, встретив своего приятеля, я пожаловался ему на безденежье. Он и предложил мне заняться выгодным и безопасным (на его взгляд) делом.
- Ваша “карьера” сразу началась с “отработки” вагонов?
- Нет, сначала мы “отрабатывали” бывший завод им. Фрунзе. Под покровом ночи подкрадывались к бетонному забору и через лаз проникали на территорию предприятия. Заплатив немного денег охране, спокойно “тарились” чугунными чушками и шли сдавать их на приемный пункт, благо в городе (в середине 1990-х гг.) их было предостаточно. Получив деньги, возвращались обратно, и так совершали несколько ходок за ночь. В то время подобным способом зарабатывали многие. За ночь можно было сделать 50-70 грн. Однако, время шло, завод постепенно уменьшал производство, и вскоре, испустив последний вздох, разорился. То же происходило и с другими гигантами индустрии.
- Как, в связи с этим, поменялся характер деятельности “металлистов”?
- К концу 1990-х гг. появилось несколько их категорий. Первые - “старатели”, жили на свалках и с помощью самого примитивного инструмента (тяпок и кирок) добывали металл из шлаковых отвалов. Вторую категорию составляли более технически оснащенные охотники - они орудовали металлоискателями и ломиками. В третью группу входили любители легкой наживы, работавшие командами. Объектами их внимания были частные подворья, лифты, памятники, канализационные люки. Четвертую категорию составляли бригады, оснащенные резаками. Они специализировались на разборке больших металлоконструкций, демонтаже задвижек, поливных систем, рельсовых путей. И, наконец, к пятому типу бригад металлистов принадлежала наша, работавшая на железной дороге.
- По какой схеме работали Вы и Ваши “коллеги”?
- Каждый день я приезжал на вокзал, поднимался на мост и сверху изучал содержимое вагонов. Меня интересовали ферросплавы, лом цветных металлов или, на крайний случай, обычный металлолом. Конкуренция была бешеной - по моим подсчетам, на участке Краматорск-Никитовка действовали около десятка бригад по 10-15 человек в каждой. Решив, что в одиночку работать сложнее, я примкнул к одной из них. Схема нашей работы выглядела следующим образом: незаметно проникнуть в вагон, на определенном участке выбросить как можно больше металла, затем собрать и сдать “на точку”. Сначала работали спокойно, но потом начались постоянные облавы. Многие попали в места не столь отдаленные, более осторожные, сорвав солидный куш, ушли в коммерцию. Ведь, реально, за один раз можно было заработать до $1000.
- Принято считать, что деятельность подобных бригад не обходилась без “крыши”...
- С одной стороны, уменьшение конкуренции повышало заработок, но с другой, облавы и увеличение числа охраняемых вагонов, ставило нас в тупик. Поэтому постепенно мы пришли к схеме сотрудничества с некоторыми блюстителями закона. Платили им деньги, а взамен получали информацию о движении грузов и полную уверенность в том, что сможем успешно “отработать” определенный состав. В некоторых случаях охрана находилась прямо в вагоне, пытаясь сохранить его от расхищения. Несколько раз в меня стреляли, приходилось прыгать с поезда на большой скорости. Дважды ломал руку, а сколько было синяков и ссадин - не сосчитать.
Павел Ч. давно отошел от криминального бизнеса, устроился на работу и порвал связи с бывшими подельниками. От прошлого остались лишь воспоминания и утрата веры властям и силовым органам.
- Вся железная дорога Украины поделена между группировками металлистов, - напоследок отмечает он, - у каждой бригады есть “крыша” - люди в погонах. И, чем выше их пост и положение в обществе, тем увереннее себя чувствуют “подопечные”...
Подготовил Тимур Поземин.
